Львовознавці рассказали “Почте”, какие профессии уже исчезли и стали историей
фото: Андрей Полевой
Текучесть времени – явление неизбежное, даже для такого старинного, исторического города как наш Львов. Современность несет изменения и новые потребности. Поэтому, чтобы идти в ногу со временем, надо научиться их удовлетворять. Вместе с техническим прогрессом в мире ежедневно возникают новые профессии, они вытесняют, заменяют старые, и те понемногу исчезают…
Во Львове до сих пор работают трубочисты, но их осталось мало . С изобретением электричества исчезла потребность в работе фонарщика и мельника, почтальона сейчас в основном заменяет электронная почта, водовоза – водопроводы. Обязанности львовского палача, а само исполнение приговора суда, в настоящее время выполняют органы пенитенциарной службы. Во Львове уже не мастерят шляпок, не изготавливают воска, не чистят обувь на каждом углу да и странствующие музыки уже не те…
Профессии, которые “трансформировались”
Со слов Илька Лемко, известного исследователя истории нашего города, писателя и публициста, во Львове трудно говорить о полном исчезновении определенных профессий. С течением времени они трансформировались или просто сменили название. Вот сейчас во Львове есть начальник областной милиции, а когда его называли інстигатором. Название изменилось, но функции он выполняет те же самые.
“Среди профессий, которые сейчас на грани вымирания, прежде всего, почтальоны, то бишь, почтальоны. Новейшие технологии, в частности электронная почта, давно уже заменили телеграммы и открытки. Телеграф, как таковой, не существует. Люди перестали отправлять своим родным и близким открытки с поздравлениями к праздникам, когда это было очень распространено, их коллекционировали”, – говорит Илько Лемко.
Если погружаться глубже в историю, можно проследить, как менялся город, а вместе с ним и сфера деятельности львовян. Сейчас не так много горожан знают, что когда в самом центре города протекала река Полтва, а на ней работали люди. В частности, когда на львовской реке было 20 водяных мельниц, где мукомолы изготавливали муку. “Профессия мельника во Львове также исчезла. Когда Полтва была открыта, это давало возможность устанавливать водяные мельницы. Река протекала по территории от современного памятника Грушевскому до Оперного театра. Именно на этом достаточно маленьком отрезке действовали аж 20 мельниц. Там из зерна делали муку еще с XIV века. Профессия мельника была очень солидной, да и зарабатывали они хорошо”, – говорит Илько Лемко.
Отошли в прошлое фонарщики, которые помогали освещать львовские улицы, зажигали фонари
Хотя когда воды Полтвы свободно протекали по центру, нельзя говорить, что во Львове были распространены типичные профессии, которые связаны с водоемами. Со слов Илька Лемко, река не была судоходной, да и свидетельств о том, что там водилась рыба тоже нет. Поэтому сомнительно, что когда-то в центре города ходили галеры или массово рыбачили. Среди профессий, которые отошли в прошлое, и фонарщики. Раньше они помогали освещать львовские улицы, зажигали фонари. Сейчас в этом уже нет необходимости, так как имеем электричество.
“Раньше город освещали сальные светильники. Они были очень неудобные, разбрызгивали жир попадал ліхтарникам на одежду. В 1858 году во Львове впервые в Украине ввели газовое освещение улиц, это было настоящей революцией. Фонарщик с шестом ходил по улицам, открывал окошки фонарей, откручивал вентиль, оттуда выходил газ и фонарь загорался светом. Последние газовые фонари в Львове зажигали на площади Рынок в начале 60-х годов, потом их заменили на электрические. А вот в парке Костюшко газовые фонари прослужили дольше – вплоть до середины 60-х годов”, – рассказывает Илько Лемко.
Также в “зоне риска” профессия водовоза. Ранее они обеспечивали водой львовян, хотя и водопроводы в городе тоже были. Вообще водопроводы родом еще с античных времен. Конечно, нельзя говорить, что эта профессия сейчас исчезла, ведь по Львову до сих пор ездят фургончики, которыми доставляют питьевую воду.
Но в основном горожане пользуются той, что течет из крана. Первый же львовский водопровод упоминается в 1407 году. В конце 90-х годов, во время раскопок в городе нашли водопровод, непрерывно работал 600 лет.
Ремесленные профессии “вымерли” первыми
Историк и львововед Игорь Лильо утверждает, что сейчас немало профессий уже отошли в прошлое. Вот, в частности, ранее во Львове чуть ли не на каждом шагу можно было почистить обувь.
“Такая чистка обуви посреди улицы была очень распространена. Сидел дядя, имел все необходимое и за символическую плату делал туфли львовян чище. Сейчас это дело в городе пытается восстановить один мужчина, его иногда можно увидеть на улице Галицкой”, – говорит Игорь Лильо.
С его слов, также во Львове когда-то была очень интересная школа капелюшників и мастерская шляп на пл. Рынок. Теперь же во Львове продают привезенные откуда-то готовые головные уборы. Игорь Лильо говорит, что узнавал, где можно изготовить на заказ классический шляпа. Оказывается, ближе к Львова такая фабрика есть в Хусте, аж на Закарпатье.
Теперь во Львове нет шорників – ремесленников, которые изготавливали все для запряжки лошадей
Исчезли также профессии, которые были связаны с производством сбруи для лошадей. “Теперь в городе нет шорників – ремесленников, которые изготавливали все для запряжки лошадей: упряжек, седел. Так случилось, потому что лошадей в Львове уже не так много, они перестали служить “транспортом”. Исчезли и те, что раньше занимались ремонтом карет – нет что ремонтировать”, – делится Игорь Лильо.Как рассказывает историк, когда в городе была целая иерархия перекупов. Нельзя говорить, что эта профессия исчезла полностью. Нынешние перекупы не имеют такого “корпоративного” объединения, как это было раньше. Вот к примеру, были такие, которые торговали только белым хлебом только черным, так же между собой распределяли и другие товары. “Исчезла профессия точильщика ножей. Когда-то они стояли просто на улицах и люди ходили к ним чтобы заточить свои ножи, сейчас для этого есть различные приспособления”, – говорит львововед Игорь Лильо.
Среди специальностей, которые исчезли, также есть странствующие музыканты, ведь сама суть этого занятия изменилась. Люди ездят с концертами по украине и закордонням, но странствующими музыкантами их уже не назовешь, это уже другая индустрия. “Также во Львове раньше был интересный цех, который назывался “білильня”. Он держал монополию на отбеливание ткани. Также была еще одна профессия, которая сейчас не имеет ремесленного характера.
Во Львове до сих пор работают трубочисты, но их осталось мало
Речь идет о производителях и продавцов воска. Производство воска контролировало город. На него ставили специальную печать, а за попытку подделать – карали смертной казнью! Тогда его подделывали, досыпая молотый горох. Этот цех исчез, когда во Львове появилась электричество и газ. Свечи остались скорее элементом декора”, – говорит Игорь Лильо.
Сейчас на грани исчезновения еще одна типичная львовская профессия – трубочист. Их в городе катастрофически мало. “Я знаком с двумя сажотрусами, могу сказать, что они очень неплохо зарабатывают, как на львовские и украинские условия. Львов – старый город, для трубочистов здесь есть работа. Порой эти люди не успевают бегать от одного объекта к другому. Молодежь в трубочисты не идет, а зря, хорошего трубочиста сейчас трудно найти. Во Львове их меньше десяти”, – подытоживает Игорь Лильо.
Самая экзотическая львовская профессия – палач Современные представители пенитенциарной службы, которые осуществляют приговор суда, является никем иным, как наследниками… палачей! Раньше эту работу в Львове выполняли именно они. Кат воплощал в действие приговор, который выносили правонарушителю на суде. Правда, сегодня преступникам не отрубают руку, ухо или нос, а держат под стражей. “Палач выполнял так называемые “наказания на теле”. Была целая система приговоров: за звітництво (доносительство, – “Почта”) – отрубали ухо, за подделку документов и кражу – руку. Смертных наказаний во Львове было аж семь видов: отрубание головы, повешение, сажание на кол, сожжение, сдирание трех пасов кожи. А наиболее жестокой была смерть от ломания колен. Это наказание применяли, когда кто-то, например, ограбил или поджег монастырь или церковь”, – говорит Илько Лемко.С его слов, палачи не были бедными людьми. За каждую из работ, которые выполняли – получали строго определенную оплату. Больше всего платили за “наказания на теле”. За это можно было получить больше чем за осуществление смертной казни потому, что такая работа требовала больших профессиональных навыков. В частности, за сооружение места для сожжения преступника и нужны для этого дрова, палач получал 9 грошей, это очень неплохой заработок. За телесные наказания – от 20 до 40 грошей. Кроме того, палач следил за чистотой в городе, за это ему тоже доплачивали. “Жил он в Катівській башни возле городского Арсенала, там и проводил пытки. Перед исполнением казни молился в костеле Святого духа. Для этого палач имел специально отведенное место. В своей молитве говорил: “Бог видит, что я перед Богом не виноват, выполняю это, чтобы не распространялось зло в мире”, – говорит Илько Лемко. С его слов, к профессии палача горожане относились с презрением, страхом и уважением. Палачами в основном становились люди из других городов. Эта профессия передавалась по наследству. Поэтому тонкостям катівського ремесла отец учил сына. Но во Львове был случай, когда для повышения квалификации львовского палача вызвали его “коллегу” и из Чехии. “За инцест одного шляхтича приговорили к сдирание трех пасов кожи. Палач делал это не квалифицированно, потому что такие наказания были редки, не успел “набить руку”. Даже падкие до таких зрелищ люди обежали с площади, такое это было ужасное зрелище. Поэтому магистрат постановил, что надо пригласить на помощь другого палача – из Праги, чтобы підівчив львовского”, – рассказывает Илько Лемко.Со слов львовознавца, последние палачи “работали” во Львове до конца ХVІІІ века. Однако в Европе факты наказания через отрубание головы преступнику были и в XIX веке. Как говорит Илько Лемко, профессия палача – это прежде всего исполнение смертной казни. В Украине ее ликвидировали мораторием лишь в 1997 году. До этого людей убивали – выстрелом в голову сзади, без особых предупреждений. Поэтому палачи, как такие, были у нас еще совсем недавно.